Главная страница
Новости
Биография
Фильмография
Работа в театре
Интервью
Фотоальбом
Гостевая книга
Ссылки
Пишите письма

Месть Шарпа

Шарп: Она взяла все, до последнего пенни. Зачем ей понадобилось все?
Фредериксон: Для шляпок. Говорят, они жутко дорогие.
Шарп: Пускай тогда покупает черную, с вуалью!

Великобритания, дата выхода на экраны – 7 мая 1997 года. Продюсер – Малькольм Крэддок, режиссер – Том Клегг, сценарист - Юджин Харрис, оператор – Крис о'Делл, художник-постановщик - Эндрью Молло, художник по костюмам – Робин Фрэйзер Пэй, монтаж – Кейт Палмер.

В ролях – Шон Бин (Ричард Шарп), Дэрег о'Молли (Харпер), Абигайл Краттенден (Джейн Гиббонс), Сесиль Паоли (Люсиль), Филипп Витчерч (Фредериксон), Джон Бенфилд (Кальве), Феодор Аткин (Дюко), Алексис Денисофф (Розендейл), Стефан Корникард (полковник Майло), Фил Смитон (сержант Шалло), Джеймс Лауренсон (генерал-майор Росс), Том Ходжкинс (Вигрэм), Конни Хайд (леди Молли Спиндэкр), Мильтон Джонс (Хопкинсон), Пол Брук (Роланд), Майкл Фицджеральд (Салмон), Леон Лиссек (Джулио), Эркумен Балакоглу (Гастон).

1814 год, Франция. Британские войска осаждают Тулузу. Он исхода этого боя зависит судьба Наполеона: если французы проигрывают это сражение, они проигрывают войну. Поняв, что поражение близко, генерал Кальве отправляет императорские сокровища из Тулузы в Париж – под охраной полковника Майло и майора Дюко. Как и следовало ожидать, Дюко похищает сокровища и с помощью поддельного письма (написанного якобы полковником Майло) возлагает вину за похищение на своего злейшего врага, Ричарда Шарпа. Шарп в этот момент озабочен совсем другими проблемами: от него ушла Джейн, обвинив его в нарушении пустякового обещания и прихватив с собой доверенность на 10 тысяч гиней. Чтобы доказать ложность обвинений, Шарп бежит из под стражи и вместе с капитаном Фредериксоном отправляется в Нормандию, на ферму полковника Майло.

***

Что в этой серии так цепляет меня?

...Предательство Джейн. Та простота и естественность, с которой она, мало задумываясь о последствиях, пошла на это предательство. И другая простота и естественность – в отношениях Шарпа и Люсиль, простота и естественность их тяги друг к другу. Эта сцена между ними, когда обоим требуется усилие, чтоб разойтись по спальням – она могла бы стать фальшивой и пошлой, а могла – просто смешной. Но она получилась (и в основном благодаря актерской игре) одной из самых искренних и красивых в фильме, да и в сериале вообще.

Что еще? Атмосфера фермерского дома: полумрак, скрип половиц и дверных петель, дрожащее пламя свечей... Шарп, помогающий по хозяйству. Еще? Отношения с Фредериксоном, эта дружба, вдруг повисшая на волоске не по чьей-то вине, а просто так, по нелепому стечению обстоятельств. По сравнению с этими удивительными мелочами все остальное – интриги майора Дюко, сокровища императора, долгожданная месть – выглядит второстепенным. Все эти хитроумные повороты сюжета – только фон, на котором разворачивается история жизни: дружбы, предательства и любви. История, в которую хочется верить.

Irin

Далее - рецензия на фильм "Правосудие Шарпа"

Бернард Корнвелл "Месть Шарпа"

Рядовой, которого пороли, жалобно застонал.
Барабанщики продолжали взмахивать шпицрутенами.
У стены рыдали жена и дети.
- Добро пожаловать в армию мирного
времени, сэр, - сказал Фредериксон

Б. Корнвелл, "Месть Шарпа"

В этом романе война с революционной, а потом императорской Францией, которая шла почти двадцать лет, наконец-то подошла к концу. В результате, как жаловался Корнвелл, все персонажи словно с цепи сорвались и принялись вытворять что кому на ум взбредет, совершенно не слушаясь автора. Начала Джейн, которая по уши втюрилась в лорда Розендейла и удрала от Шарпа. Потом Люсиль, вместо того чтобы тихо-мирно выйти замуж за Фредериксона, как задумывалось изначально, мало того, что вступила в незаконную связь с Шарпом, так еще и понесла от него ребенка. А под конец учудил и сам Шарп – взял и решил выйти в отставку и навсегда поселиться во Франции. Этого Корнвелл никак от него не ожидал. Он уже спланировал Шарпу будущее – тому предстояло стать хозяином поместья и грозным мировым судьей где-нибудь с Дорсетшире, и вдруг – Франция! Нет, Корнвелл отлично знал, что Шарп на многое способен, но Франция!

Оказалось, что Шарп за это время настолько оброс плотью, что легко принялся диктовать условия своему творцу. Захотел стать французским фермером – и стал, и ничего с этим не поделаешь.

Поэтому неудивительно, что книга буквально изобилует самыми разнообразными событиями и неожиданными поворотами, и фильм в общем верно ей следует. Естественно, многие сюжетные ходы упрощены. Так, в фильме герои восклицают "В Нормандию!" и отправляются прямиком к замку Люсиль, потом восклицают "В Неаполь!" и тут же оказываются у виллы Дюко. На самом деле и замок, и виллу им пришлось долго и мучительно искать.

Кроме того, мадам Люсиль Кастино, урожденная виконтесса де Селеглиз, зачем-то получила другую фамилию, как и ее брат Анри, граф де Лассан (только он к революционной отмене титулов отнесся серьезно и стал называть себя гражданином Лассаном). Люсиль – хозяйка большого, но полуразвалившегося замка в нормандской глуши, в котором она пытается вести фермерское хозяйство, но получается не очень – война, налоги, опять же работников не хватает. Мужа ее, полковника Кастино, убили во время русского похода, и, поскольку она не красива (тощая, с длинным носом и тяжелым подбородком) и не богата, то на себе поставила крест. Пока на ее пороге не появились трое вооруженных бродяг…

Но вернемся назад. Книга начинается с дуэли Шарпа и капитана Бэмпфилда, в ходе которой Шарп, вообще-то собиравшийся капитана пристрелить, не справился с непривычным оружием – дорогим дуэльным пистолетом, и прострелил тому зад. Хотя получилось и случайно, но удачно.

После чего по предложению старого друга, генерал-майора Нэйрна, Шарп становится начальником штаба бригады, которой командует Нэйрн, и в качестве высокопоставленного штабного офицера участвует в битве при Тулузе. Битве, кстати, очень кровавой и совершенно ненужной – император уже заключил перемирие, но ни англичане, ни французы еще об этом не знают.

И при этом Шарпу все время страшно, страшно до тошноты, до судорог. Он боится погибнуть на дуэли, он боится идти в бой, он боится стоять под обстрелом, короче, он боится не дожить до конца войны. Только этим тяжелым состоянием Шарпа можно объяснить самый глупый поступок в его жизни – передачу жене права распоряжаться всем его состоянием.

Дальше все хорошо известно. Джейн купила на эти деньги дом, потом спуталась с лордом Джоном Розендейлом, а Шарп тем временем по состряпанному Дюко обвинению попал под суд за похищение сокровищ императора Наполеона. Вместе с Харпером и Фредериксоном он отправляется на поиски единственного свидетеля – коменданта форта Макерр, в котором якобы хранилось сокровище, а потом вместе с генералом Калвэ – в погоню за Дюко… Кто смотрел фильм, и сам знает, чем все кончилось.

Поэтому ответим на два вопроса – почему и сколько. Ну, во-первых, почему все-таки Джейн изменила Шарпу? В фильме она берет с него дурацкое обещание больше не воевать, а потом по-дурацки обижается, когда он его нарушает. У Корнвелла все получилось как-то само собой: молодая провинциалочка, впервые в Лондоне, дурные советчики, да и у самой голова закружилась… А главное, так не хочется снова поселиться в сельской глуши! Просто у Шарпа с Джейн случилось кардинальное расхождение ценностей. Джейн еще очень молода, всю жизнь прожила в деревне, и Лондон кажется ей местом изысканной роскоши и самых разнообразных развлечений. Она мечтает стать хозяйкой лондонского салона и блистать в свете. У Шарпа все с точностью до наоборот: у него в Лондоне прошли детство и юность (а всем известно, какое это было детство и какая юность), поэтому он его терпеть не может и мечтает о деревенской тиши. Кроме того, он просто очень устал, ему хочется покоя и, страшно сказать, детей. И Джейн с ужасом обнаруживает, что Шарп, которого она считала человеком честолюбивым и энергичным, на самом деле начисто лишен амбиций и твердо намерен заживо похоронить ее где-нибудь в Дорсете. Не бывать этому! – решает она. Если Ричард сам не понимает, от чего отказывается, надо ему помочь. Она покупает дом в Лондоне, встречает лорда Джона и понимает, что ее увлечение Шарпом было всего лишь детской влюбленностью в знаменитого человека, а теперь пришла настоящая любовь.

Теперь сколько же денег Джейн украла у Шарпа? В фильме упорно фигурируют десять тысяч фунтов, в книге – восемнадцать тысяч. Это много или мало? Учитывая, с чего Шарп начинал (жалованье рядового – около восьми шиллингов в год, примерно третья часть фунта) – сумма, конечно, гигантская. Но с господской точки зрения это не слишком много, хотя в общем прилично. Учитывая тогдашнюю банковскую ставку, эти деньги обеспечивали от 500 до 900 фунтов в год. Такая сумма считалась неплохим доходом для священника, у которого есть влиятельные покровители, младшего сына в богатой семье (что часто бывало одно и то же), и даже для провинциального дворянского семейства. А девушка, за которой давали такие деньги, котировалась на брачном рынке как весьма состоятельная невеста. Конечно, шиковать на такой доход было нельзя, но иметь дом, человек пять-семь слуг и собственный экипаж где-нибудь в Дорсетшире – вполне. В общем, не потрать Джейн его деньги, у Шарпа были бы все шансы войти в тогдашний средний класс. Не на самый верх (для этого надо было иметь хотя бы тысячи две фунтов в год), а так – посерединке. Кто хочет вникнуть в детали, советую ознакомиться с романами Джейн Остин. У нее все герои ведут точный учет годового дохода друг друга, и влюбляются не раньше, чем убеждаются, что могут себе это позволить. Так вот, с деньгами Шарпа уже можно было жениться на девушке из хорошей семьи. На свою голову он так и поступил.

Самое удивительное в "Мести Шарпа" - то, что Шарп в ней не мстит. Нет, само собой с Дюко он не церемонится, но это давние счеты (и Дюко еще найдет способ достать Шарпа из могилы). Но вот Джейн и лорда Розендейла, о котором во всех клубах Лондона заключают пари – сколько он проживет, как только майор Шарп вернется из Франции, он оставляет в покое. Оказалось, что он тоже ошибся и принял увлечение за любовь. Кстати, Люсиль – первая женщина Шарпа за всю его бурную жизнь, которая, во-первых, не красива как на картинке, и, во-вторых, не сбивает его с ног с первого взгляда. С первого взгляда он ее возненавидел, что понятно, учитывая обстоятельства их знакомства, но потом обнаружил, что Люсиль умна, наделена чувством юмора и решительным характером в сочетании с природным спокойствием. То, что она хоть и бедная, но виконтесса, тоже не мешает. В общем, как раз то, что надо солдату, вернувшемуся с войны.

И здесь я только могу присоединиться к похвалам Шону, который виртуозно сыграл последнюю любовь Шарпа. Я вообще считаю "Месть Шарпа" лучшим фильмом сериала с точки зрения игры Нашего Сокровища. Даже жаль, что в книге не Шарп выбивает дверь Люсиль, а она сама приходит к нему.

Правда, когда Шарп по какому-то поводу заметил Хогану, что "в жизни всегда должна быть последняя битва, как и последняя женщина", тот, хорошо зная Ричарда, чуть со смеху не помер. И действительно, последнюю женщину Шарп уже нашел, а вот последняя битва у него еще впереди.

Диалог, которому следовало бы быть в фильме:

- Как ты выучил французский? – просил Калвэ после паузы.
- От мадам Кастино.
- В ее постели?
- Нет, - возмутился Шарп.
- Она красивая? – жадно поинтересовался Калвэ.
Шарп заколебался. Он знал, что мог бы избавиться от бесстыдных расспросов, назвав Люсиль уродиной, но вдруг обнаружил, что не может ее предать.
- Мне так кажется, - в конце концов неуклюже сказал он.
Калвэ захихикал:
- Не понимаю я баб. Они спроваживают дюжину породистых щеголей, а потом хлопаются на спину, стоит таким потасканным дворнягам, как мы с тобой, вывесить язык. Заметь, я не жалуюсь. Помню, была у меня итальянская герцогиня. Я думал, что она в обморок грохнется, когда узнает, что мой отец рыл канавы. А вместо этого она потащила меня обратно в постель!
Он потряс головой, припоминая:
- Как будто на меня наехала рота казаков!
- Я же сказал, - повторил Шарп, стремясь сохранить достоинство, - я не спал с мадам Кастино.
- Тогда почему она пыталась тебя защитить? – поинтересовался Калвэ.
Он уже сознался Шарпу, что именно письмо Люсиль открыло глаза Наполеону на измену Дюко, и теперь рассказал, как в том же письме она старалась обелить стрелка.
- Она настаивала, что ты невинен, как новорожденный младенец. С чего бы?
- Потому что мы не виновны, - сказал Шарп. Он почувствовал прилив благодарности при таком свидетельстве заботы и любви Люсиль. Чтобы переменить тему, он спросил Калвэ, женат ли он.
- Иисусе, да.
Калвэ сплюнул жевательный табак:
- Но за что я благодарен войне, англичанин, так это за то, что она держит нас вдали от собственных жен и вблизи от чужих.
Шарп вежливо улыбнулся, протянул руку и взял телескоп Калвэ. Он долго разглядывал виллу Дюко, потом сложил трубу:
- Атаковать можно только с этой стороны.
- Дураку ясно. Даже школьник с водянкой мозга и то бы до этого додумался.
Шарп не обратил внимания на насмешку генерала. Калвэ все больше ему нравился, и он подозревал, что тоже нравится французу. Оба они начинали рядовыми и провели полжизни в сражениях. Калвэ поднялся гораздо выше, но в Калвэ было больше преданности, чем в Шарпе. Шарп никогда не дрался за короля Георга с тем фанатизмом, с каким Калвэ готов был биться за императора.
…
Калвэ презрительно фыркнул:
- Трусишь, англичанин?
- Да, - просто ответил Шарп, и увидел, что его честность произвела на генерала впечатление. Он пожал плечами:
- Раньше было ничего, но с годами становится всех хуже. Перед Тулузой было просто ужасно.
Калвэ рассмеялся:
- У меня под Тулузой было слишком много дел, чтобы еще и трусить. Мне доверили бригаду рекрутов, которые были готовы напустить в штаны и разбежаться как от школьной учительницы с розгой, и мне надо было вселить в них страх Господень. Я им сказал, что сам их пристрелю, если они станут сражаться как положено.
- Они хорошо сражались, - сказал Шарп. – Они сражались очень хорошо.
- Но проиграли, верно? – ответил Калвэ. – Уж ты, ублюдок, об этом постарался.
- Не я. Это был шотландец по имени Нэйрн. Твои парни его убили.
- Тогда они хоть что-то сделали как следует, - жестко сказал Калвэ. – Я думал, что тоже умру. Что мне выстрелят в спину. И я подумал – ну и черт с вами! Я становлюсь стар для всего этого, майор. Как и ты, я перед сражением готов обделаться со страху.
Калвэ отвечал на честность честностью.
- Это началось с России. До этого я любил свое ремесло. Мне казалось, что нет ничего лучше, чем проснуться на рассвете и увидеть, что враги уже поджидают тебя, как овцы на убой. Но в России мне стало страшно. Это такая чертовски большая страна, что я думал, что никогда не доберусь до Франции, и моя душа так и сгинет в этой пустоте.
Он остановился, явно смущенный таким признанием в слабости.
- От этого, - добавил он, – лучшее средство – коньяк.
- Мы используем ром.
- Коньяк и жирная свинина, - мечтательно сказал Калвэ, - ничто так не бодрит перед битвой.
- Ром и говядина, - возразил Шарп.
Калвэ поморщился.
- В России я как-то съел одного из своих капралов, англичанин. Это меня взбодрило, хотя мясо было уж очень тощее.

Анна Рябинина

Далее - рецензия на оригинальный сценарий "Правосудие Шарпа"

Вернуться на страницу сериала "Шарп"