Главная страница
Новости
Биография
Фильмография
Работа в театре
Интервью
Фотоальбом
Гостевая книга
Ссылки
Пишите письма

Враг Шарпа

Веллингтон: Есть шансы, что ее отдадут?
Нейрн: Никаких. Как только они получат золото, ее изнасилуют до смерти. А Шарпа мне жалко, сэр.

Великобритания, дата выхода на экраны – 1 июня 1994 года. Продюсер – Саймон Левис, режиссер - Том Клегг, сценарист Юджин Харрис, оператор – Артур Вустер, художник-постановщик – Эндрью Молло, художник по костюмам – Робин Фрэйзер Пэй, композиторы – Доминик Малдауни и Джон Тэмс.

В ролях - Шон Бин (Ричард Шарп), Ассумпта Серна (Тереза), Элизабет Херли (Леди Фартингдейл), Джереми Чайлд (Огастас Фартингдейл), Пит Послтлетуэйт (Хейксвилл), Майкл Берн (Нэйрн), Хью Фрейзер (Веллингтон), Дэрег о'Молли (Харпер), Майкл Мирз (Купер), Джон Тэмс (Хэгмен), Джейсон Солкей (Харрис), Линдон Дэвис (Перкинс), Елена Мишель (Сара Дюбретон), Тони Хэйгарт (По Ау Фе), Филипп Витчерч (Фредериксон), Феодор Эткин (Дюко), Франсуа Гитари (Дюбретон), Николас Роу (Гиллианд), Винсент Грасс (Шомье), Диана Перез (Рамона), Морган Джонс (Келли), Иен Гласс (Росснер).

Португалия, 1813 год. Пока Веллингтон сражается с Наполеоном, на спорных территориях бесчинствуют банды дезертиров из обеих армий. В руки одной из таких банд попадает жена английского полковника Фартингдейла. Дезертиры требуют выкуп, причем привезти его должен непременно капитан Шарп. Так хочет Хейксвилл, один из главарей банды - ведь он давно мечтает уничтожить Шарпа. Шарп доставляет выкуп, но теперь дезертиры требуют в два раза больше, угрожая разделаться с заложницами. Ситуация осложняется тем, что Адрадос – оплот дезертиров – важный стратегический пункт, и французский генерал Шомье уже двинул к форту свои войска. Майор Дюко, начальник разведки Шомье, убежден, что у Шарпа нет ни кавалерии, ни артиллерии, ни достаточного количества людей, чтобы отразить атаку. Он еще не знает, что Шарпу все это не нужно – ведь у него есть везение и необыкновенная сила духа, а иногда этого достаточно, чтоб побеждать.

***

Возможно, это лучший эпизод сериала, и, совершенно очевидно, мой любимый. И дело не только в актерской игре – а она снова безупречна! - не только в выверенном, на редкость правдоподобном и захватывающем сюжете. Она получилась такой пронзительной, что захватывает дух. Всю первую половину фильма улыбаешься до ушей, а всю вторую сидишь, сжавшись в комок и стиснув зубы от сопереживания.

Если подробнее говорить об актерах, отметить хочется прежде всего Пита Постлетуэйта (Хейксвилл), Джереми Чайлда (Огастас Фартингдейл) и, разумеется, Феодора Эткина (Дюко). Я намеренно не говорю о главных персонажах. К четвертой серии реальность происходящего не вызывает уже никаких сомнений, и лично я не вижу на экране ни Шона Бина, ни Дерега о'Молли, ни прочих – затаив дыхание, я наблюдаю за жизнью (да, за жизнью, а не за приключениями!) капитана Шарпа, сержанта Харпера, команданте Терезы... Потому и сжимается все внутри, когда Шарп делает шаг к повозке с раненой женой - веришь, что это по-настоящему. Веришь в его стойкость и его боль. Веришь ему, когда он цедит сквозь зубы: “Мы будем сражаться насмерть. Насмерть”.

Irin

Далее - рецензия на фильм "Честь Шарпа"

Бернард Корнвелл "Враг Шарпа"

Нашему возлюбленному слуге Ричарду Шарпу.
Приветствую. Сим назначаем, утверждаем и производим
в майоры нашей армии в Португалии и Испании.
По распоряжению Его высочества Принца-регента
от имени и по поручению Его величества.

Б. Корнвелл, "Враг Шарпа"

Вот мы и дошли до великой схватки с Обадайей и смерти Терезы. Сразу скажу, что о смерти Терезы очень жалели многочисленные читатели, а о смерти Обадайи – сам автор. Корнвелл слишком поздно сообразил, что такие потрясающие злодеи на дороге не валяются, и жертвовать им было на редкость глупо. Правда, его по мере сил начинает заменять второй архивраг Шарпа – майор Дюко, но все равно без Обадии получается не то. Кстати, сейчас Корнвелл подумывает, ни изобрести ли Обадии брата-близнеца, такого же злобного и неуязвимого, что сильно оживило бы сюжет очередной книги :-).

Но что сделано, то сделано, и Обадии пришлось умереть и в книге, и в фильме. Правда, в сериале при этом получился очередной пропуск – режиссер проскочил "Меч (или палаш?) Шарпа", что привело к очень сильному искажению сюжета этого последнего, и сделало поведение Шарпа в "Чести Шарпа" совершенно непонятным. Это я намекаю на то, что Шарп был знаком с маркизой де Касарес эль Гранде э Мелида Сабада, она же "Ла Пута Дорада", значительно ближе, чем это показано в "Чести Шарпа", и уж точно ближе, чем подобает женатому человеку времен "Врага Шарпа". У него были основания не просто тосковать о смерти Терезы, но чувствовать собственную вину за то, что он не любил ее так, как она его, и не был ей верен. А в депрессии Шарп способен на самые безрассудные поступки. Кстати, и трогательного прощания с Терезой в книге нет – не те у них отношения. Шарп находит ее уже мертвой, и тут на него и наваливается раскаяние.

И Обадайя, и Тереза – это, конечно, важно, но для самого Шарпа очень важно и другое: он получает свое первое самостоятельное командование – становится майором. Правда, бреве-майором: был в британской армии такой способ повышения – только для выполнения определенного поручения (в нашем случае это война в Испании). Вот если бы в королевском патенте было написано "назначаем, утверждаем и производим в майоры в нашем Южном Эссекском полку", Шарп считался бы настоящим штаб-офицером, а не выскочкой-капитаном, который благодаря милости регента королевства принца Уэльского получил внеочередной чин. Эта внезапная милость ему еще аукнется, когда выяснится, что для Генерального Штаба он, несмотря на свою славу и подвиги, так и остался даже не капитаном, а лейтенантом. Но Шарп пока этого не знает, и совершенно счастлив. Чтобы оценить, что для него значило производство в следующий чин, скажу, что в майор командовал батальоном, в который входило целых десять рот, или как минимум полубатальоном, в котором их было, естественно, пять.

Веллингтон, кстати, был решительно против – он сомневался, что офицер из рядовых справится с такой ответственностью, но Шарп, как и следовало ожидать, блестяще доказал, что ему и не такое по плечу.

И в книге, и в фильме сюжет вращается вокруг спасения леди Фартингдэйл, попавшей в плен к банде дезертиров, которую возглавляют французский повар (кстати, бывший личный повар самого маршала Сульта) и наш старый знакомый Обадайя Хейксвилл. Но из фильма довольно сложно догадаться, что леди Фартингдэйл – это бывшая любовница Шарпа и известная лиссабонская… как бы сказать … куртизанка Жозефина (см. "Орел Шарпа"), потому что, во-первых, ее играет совсем другая актриса, а во-вторых, в телевизионной версии у Шарпа с Жозефиной отношения самые что ни на есть целомудренные. Поэтому зритель остается в недоумении – с чего это благородная леди так охотно разоблачается перед Шарпом и при первом же удобном случае тащит его в постель. Правда, надо сказать, что по сравнению с книжной Жозефиной телевизионная – это просто образец благопристойности. В книге леди Фартингдэйл за парадным обедом (все происходит под Рождество, что важно для действия в книге и полностью проигнорировано в фильме) одной рукой едва не стащила с Шарпа штаны, ухитряясь при этом другой рукой кормить его с собственной вилки. Что это наблюдал сэр Огастус Фартингдэйл – это полбеды, но когда Шарп окончательно решил сдаться и сказал Жозефине – "лучше бы не в три ночи, а в пол-четвертого", открылась дверь и появилась Тереза. Она, правда, ограничилась репликой: "Что, Ричард, забыл как едят?", но Шарп и сам все понял… Учитывая, что Терезу вот-вот убьют, получилось, конечно, неудачно.

Но от Жозефины есть и польза. Шарп получает возможность шантажировать разоблачением сэра Огастуса и тем самым вывести его из игры и получить полную свободу рук. А она ему очень нужна - предстоит отразить атаку французов, которые под видом спасения жены французского полковника решили захватить форт Адрадос и тем самым перерезать линии английских коммуникаций. Но не того напали! При помощи верного Харпера, ракетной роты и собственной сообразительности Шарп оставляет французов и лично майора Дюко с носом (первый, но далеко не последний раз).

Кстати, во "Враге Шарпа" впервые появляется стрелковый капитан Фредериксон ("Милашка Вильям", как кличут его собственные солдаты, и каждый, кто видел фильм, знает, почему). Помимо общеизвестных качеств, типа привычки вынимать вставную челюсть и снимать парик перед боем, у Фредериксона есть некоторые менее известные. У него немецкие корни, поэтому по-английски он говорит с немецким акцентом, который к концу сериала становится почему-то все сильнее. Кроме того, он широко образован, является тонким ценителем старинной архитектуры, рисует, знает несколько языков, чем резко отличается от Шарпа, в чьем образовании, мягко говоря, имеются пробелы. Пока у них почти идеальные отношения, потому что им нечего делить…

Появляется во "Враге" и еще один важный персонаж – генерал-майор Нэйрн (Nairn). В фильме его замещает эксцентричный полковник Монро, а в книге он – личность, хотя на волынке и не играет, и они с Шарпом сразу оценивают друг друга по достоинству. У них тоже еще много чего впереди.

И, наконец, о смерти Обадайи. Вообще-то расстрельный взвод, как и следовало ожидать, промахнулся, поэтому Шарп "оттянул назад затвор винтовки, и когда щелкнул кремень, он понял, что с заклятием покончено". Но поскольку у авторов фильма тенденция отмывать Шарпа до бела, то они не позволили ему лично марать руки расстрелом Обадайи.

Ох, чуть не забыла про Антонию. На вопрос, что с ней стало, Корнвелл всегда твердо отвечает: "С ней все было хорошо". И никаких подробностей… Правда, его собственную дочь зовут Антония…

Диалог, которому следовало бы быть в фильме (длинный, но того стоит):

Харпер радостно ухмыльнулся:
- Пирог с бараниной. Пирог с бараниной, картошка и снова пирог. Под Рождество мамаша всегда пекла пирог с бараниной.
- Гусь, - сказал Фредериксон. – А однажды у нас был жареный лебедь. Вино, конечно, французское.
Он улыбнулся, продолжая шомполом загонять пулю в пистолет.
- Пирожки с рубленым мясом. Чтобы набить живот, нет ничего лучше рубленого мяса.
- Нам обычно доставалась рубленая требуха, - сказал Шарп.
На лице Фредериксона было написано недоверие, но Харпер ухмыльнулся и сказал одноглазому капитану:
- Если вы его хорошенько попросите, сэр, он вам расскажет о жизни в сиротском приюте.
Фредериксон взглянул на Шарпа:
- Что, правда?
- Правда. Пять лет. Попал, когда мне было четыре.
- И вам давали требуху на Рождество?
- Если повезет. Рубленая требуха и крутые яйца, и это называлось пирог. Но мы любили Рождество – в этот день нас не заставляли работать.
- А что вы делали?
Харпер усмехнулся, потому что уже слышал эти истории. Шарп откинул голову на вещевой мешок, и задумчиво посмотрел на низкие, темные тучи.
- Мы обычно трепали пеньку - разбирали старые корабельные канаты. Те, которые покрывают дегтем. Дают кусок каната, толщиной восемь дюймов и жесткий, как смерзшаяся кожа, и если тебе меньше шести, нужно разобрать за день не меньше семи футов [около двух метров - прим. перев.].
Он усмехнулся.
- Пенька шла конопатчикам и мебельщикам. Но это было еще ничего, лучше, чем костяной сарай.
- Какой сарай?
- Костяной. Некоторые дети толкли кости в муку, а потом из нее делали что-то вроде пасты. Половина долбаной слоновой кости, которая есть в продаже, сделана из костяной пасты. Вот поэтому мы и любили Рождество. Потому что не было работы.
Фредериксон слушал как зачарованный.
- И что же происходило в Рождество, сэр?
Шарп задумался. Он почти все позабыл. После того, как он сбежал из приюта и ухитрился выжить, он постарался вытеснить все воспоминания из своей памяти. Теперь они стали такими далекими, что, казалось, принадлежали другому человеку, гораздо менее везучему.
- Ну, по утрам была церковная служба, это я помню. Обычно длинющая проповедь, в которой нам втолковывали, как чертовски нам повезло. А потом обед. Требуха.
Он усмехнулся.
- И сливовый пудинг, сэр. Вы говорили, что как-то у вас был сливовый пудинг.
Харпер заряжал свое огромное ружье.
- Да, однажды. Достался в подарок от кого-то. В полдень должны были прийти с визитом знатные господа. Девочки и мальчики, которых родители привели, чтобы показать, как живут сиротки. Господи, как мы их ненавидели! И заметьте, это был единственный день за всю долбаную зиму, когда они затопили камин. Чтобы богатые детки не подхватили простуду, когда навещают бедных.
Он вытащил палаш и задумчиво уставился на лезвие.
- Давно это было, капитан, очень давно…
- Вы когда-нибудь там больше бывали?
Шарп резко сел.
- Никогда [Тут Шарп соврал. Если верить "Добыче Шарпа", он в приюте-таки побывал, и это был очень неприятный сюрприз для смотрителя – см. рецензию на "Правосудие Шарпа". - прим. перев].
Он помолчал.
- Конечно, я об этом думал. Славно было бы вернуться, в мундире и с этой штукой.
Он снова взвесил палаш на руке, а потом усмехнулся.
- Но, может, там теперь все по другому. Ублюдок, который всем заправлял, наверно, умер [Шарпу отлично известно, что не наверно, а точно умер. Но "Добыча Шарпа" была написана значительно позже - прим. перев.], а дети, может, спят в кроватях, едят по три раза в день и не подозревают, как им повезло.
Он встал для того, чтобы вложить палаш в ножны.
Фредериксон покачал головой:
- Не думаю, что все так уж сильно изменилось.
Шарп пожал плечами:
- Это не так уж важно, капитан. Дети выносливы на удивление. Только дайте им возможность, и они как-нибудь сами выкарабкаются.
Он сказал эти жестокие слова из-за того, что сам когда-то смог. И пошел прочь от Фредериксона и Харпера, потому что разговор напомнил ему о собственной дочери.

Анна Рябинина

Далее - рецензия на роман "Честь Шарпа"

Вернуться на страницу сериала "Шарп"